<<   Никитина С. Е. Отец в своем доме (на материале текстов духовных стихов)

Мне не посчастливилось слышать, как Никита Ильич Толстой поет духовные стихи, но я знаю, что он их любил и ценил. Зато мне посчастливилось, как и многим другим, видеть и вкушать плотные и сочные плоды того громадного лексикографического древа славянской народной культуры [Славянские древности 1995], семя которого было брошено в плодородную почву сектора его рукой и которое росло стараниями этого творческого дома - сектора под неусыпной отеческой опекой Никиты Ильича. Вот почему слова отец и дом в духовных стихах предметом рассмотрения в этой небольшой статье.

Духовные стихи отделяет от остальных жанров традиционного фольклора прежде всего их ценностная - христианская - ориентация, которая определяет совокупность основных противопоставлений в этих текстах и семантическую нагруженность наиболее значимых концептов.

Как известно, главное противопоставление в традиционном фольклоре - это противопоставление своего и чужого миров. Так, в свадебном фольклоре, например, это миры/дома невесты и жениха, и столкновение происходит между двумя мирами одного уровня (горизонтального). Они противоположны, но схожи, ведь даже мир мертвых - вариант чужого мира - устроен сходным образом с миром живых.

В духовных стихах противопоставлены мир грешный и мир праведный, и эти миры не горизонтальны, а расположены по вертикали, ибо праведный мир на небе. Столкновение между этими двумя мирами происходит везде: во вселенной, где борются Правда с Кривдой; в социуме, где сталкиваются злая корысть и неправедное богатство с покровительствуемой Богом нищетой; в человеческой душе, в ее помыслах и желаниях, где идет борьба добра со злом, проецируемая вовне, на человеческие поступки.

Почти все в этом грешном мире, как говорят духовные стихи, тленно и маловременно, жизнь земная есть только приготовление к жизни вечной, Дом земной противопоставлен дому небесному, земной отец - отцу небесному, и эти противопоставления определяют семантику и прагматику соответствующих слов в духовных стихах. Для сравнения я буду обращаться к словам с тем же значением в текстах другого фольклорного жанра - жанра свадебных причитаний,

Начнем со слова ДОМ. Как и в литературном языке, слово это в обоих жанрах имеет два основных значения: дом как строение, предназначенное для жилья, и дом как семья и связанные с ней люди, в этом доме проживающие [Даль 1978], [Ожегов 1984]. ДОМ в первом значении иногда понимается шире - как все постройки и огороженное пространство, находящееся вблизи собственно дома - жилого строения. При этом все эти значения диффузны. Например, в позднем стихе об Алексее-Божием человеке герой повествует о встрече с отцом:

где первое употребление слова дом ("в дом войти мне не велел")относятся к первому значению без расширения (конюшня противопоставлена дому как разные строения), в последней фразе "с тех пор стал я жить в конюшне, во родительском дому" ДОМ понимается шире, чем только жилое помещение, и конюшня в него входит.

Если ДОМ в первом значении (ДОМ1) в свадебных причитаниях имеет синонимом слово ТЕРЕМ, то дом духовного стиха, особенно старого эпического, часто называется ПОЛАТАМИ, которые могут обозначать и целый дом, и часть дома:

или

Если дом свадебных причитаний может быть только батюшков или чуж-чуженина, то дом стихов может иметь самых разных владельцев и быть очень разного ранга: царский, княжеский, деревенский, Лотов и т.п.:

Для светских жанров традиционного фольклора характерна детальная вещность тех элементов мира, которые семиотически нагружены. В свадебных причитаниях дом невесты и все, что в нем и вокруг него совершается, является основной темой. Фольклорный дом выписан тщательно: это высок терем, жилы крыты хоромины со своими частями: светлыми светлицами, столовыми горницами, колодными окошками и дубовыми дверями, у которых, в свою очередь, есть верея, скобы, косяки, пороги, запоры и пр. - ведь двери, окна, ворота - это границы между своим и чужим мирами, и дом должен охраняться от проникновения в него чуж-чужанина с дальней стороны [Байбурин 1983].

Дом духовного стиха иной. Его надо охранять не от чужих, а от греха. Он должен быть открытым чужим людям, в первую очередь, странникам. Странноприимство - это та добродетель, которая ведет к спасению. Одно из обвинений богатому Лазарю:

В текстах духовных стихов обычно нет подробного описания частей и деталей дома. Границы дома - двери и окна - в духовных стихах лишены чувственной конкретности, они, как правило, не имеют эпитетов:

Двери есть у ада и рая. В старообрядческих стихах слово двери под влиянием христианских текстов метафоризируется и фразеологизируется:

И окна, столь многочисленные в текстах причитаний (окно - одно из самых частотных слов), в духовных стихах важны своим символическим высшим смыслом, недаром их обычно три: великомученица Варвара прорубает третье окно в бане, куда заточил ее нехристь-отец и тем самым познает Троицу.

Если высокому и богатому терему невесты в свадебных причитаниях противопоставлена безверхая убогая избушечка жениха, в которой долотом двери продолблены, решетом свету наношено, и это противопоставление "хорошего-плохого", то каменным палатам и дворцам грешного мира также противостоит тоже внешне нечто убогое - келья либо в темных лесах в пустыне, либо под крылечком пышных хором:

Однако оценка " хорошо/ плохо" в рассматриваемой оппозиции полностью инвертируется. В келью жены милосердой приносят младенца Христа, чтобы спасти его от преследователей. Келья - жилище одинокого отшельника, как и ее локус - пустыня - находится на земле лишь физически, но принадлежит горнему миру.

В фольклорном мире очень ценна семья, и крепость семьи / рода является одним из гарантов миропорядка ( Невская 1993). В этом смысле свадебный фольклор, предписывающий и детально описывающий "правильный", нормальный уход невесты в другую семью, очень показателен.

В духовных стихах ни любовь к дому, ни любовь к семье не может быть главным стержнем жизни. Вещный мир не имеет ценности, и в стихах не уделяется большого внимания ни описанию дома, ни описанию семьи. И сами дома-семьи не столь прочны. Уходит из дома в пустыню царевич Иоасаф в поисках истинной веры, уходит из дома Алексей - божий человек, оставляя молодую жену и родителей, различие в вере отделяет Галактиона от его родителей - злых еллинов.

Дом земной служит телу, поэтому он часто ассоциируется с богатством:

Тело после смерти идет в другой дом - гроб:

Гробы вы гробы, Превечные наши домы.

Есть еще Божий дом - это храм или рай:

В поздних духовных стихах появляется новые метафоры, например, дом - сердце: в дом Закхея должен прийти Христос:

Противопоставление дома земного и дома небесного определяет не только весьма небольшую ценность земного дома, но и расставляет особые акценты в семантическом портрете концепта отца в текстах духовных стихов.

Слово ОТЕЦ имеет несколько значений. Отец1 - 'родитель физический, мужчина по отношению к своим детям', ОТЕЦ2 -'Бог', ОТЕЦ3 - 'лицо духовной иерархии'. Кроме того, в некоторых вариантах стиха о Голубиной книге при перечислении иерархически самых главных элементов мира каждый из них называется отцом или матерью всех остальных однородных с ним элементов (ОТЕЦ4).

В первых трех значениях ОТЕЦ - источник жизни, в первом случае - физической, во втором - духовной и физической (в конечном счете), в третьем, являясь посредником между людьми и Богом, он питает человеческий дух, поддерживая и развивая жизнь духовную. ОТЕЦ в первых трех значениях - лицо воспитывающее и поучающее, он учитель и, стоя выше на иерархической лестнице, требует почитания. Можно, по-видимому, говорить о концепте отцовства, весьма существенном для мира духовного стиха и связанном со словом ОТЕЦ во всех его значениях.

С другой стороны, каждое из значений слова ОТЕЦ имеет свои синонимы и свое тезаурусное описание. В этом случае понятие концепта приложимо уже не к слову, но к каждому значению этого слова, представленному соответствующим синонимическим рядом.

Отец - понятие сугубо релятивное, поэтому один и тот же персонаж, например, князь Ефимьян, в качестве князя обладает одним набором характеристик, а в качестве отца, или батюшки, - другим, чего нет в свадебных причитаниях, где батюшка - единственное наименование соответствующего персонажа.

Итак, начнем с отца земного. В первом своем значении слово ОТЕЦ имеет основным синонимом слово БАТЮШКА1, которое встречается в шесть раз реже, чем слово ОТЕЦ1, и только в общерусских старых стихах. В старообрядческих стихах слово БАТЮШКА1 практически не употребляется ( данные компъютерного массива духовных стихов на 100000 словоупотреблений).

Если в свадебных причитаниях образ отца дан сквозь призму дочернего восприятия, а две пары -"отец-дочь" и "мать-дочь" являются главными персонажами свадебного сюжета, то в духовных стихах отец/батюшка предстает как объект эпического повествования, а противопоставлен он чаще всего сыну, и только в двух распространенных сюжетах - дочери ( "Егорий Храбрый и змей", Стих о святой Варваре).

Смысловые образы слов БАТЮШКА1 и ОТЕЦ1 различаются по прагматической составляющей: в описании слова БАТЮШКА присутствует признак 'интимно-ласковое почтительное отношение', в слове ОТЕЦ - 'зависимость от почитаемого лица'.

Многие предикаты, характеризующие эти слова-концепты, одинаковы для обоих слов: отец и батюшка благословляют, наставляют, приказывают (например, Алексея приневолил батюшка жениться), батюшку и отца почитают, поминают, кланяются, за батюшку, за матушку проливают кровь. Те же, которые бранят отца с матерью - тем грешникам покаянья нет, они совершают смертный грех. Ослушание карается:

Однако если в свадебных причитаниях батюшкина воля непререкаема, то в духовных стихах отец-батюшка не является всемогущим распорядителем судьбы своих детей, особенно когда требования отца - не христианина идут вразрез с христианскими убеждениями детей. Христианин Галактион - послушный сын, святой воли родителя не послушался, обручился с Епистимией, но говорит родителю гласом кроткиим:

Противится воле отца и святая Варвара, принявшая смерть за свои христианские убеждения. Даже Елисафия, покорно идущая на съедение змею по приказу отца-язычника, возвращается с укрощенным змеем и заставляет своих родителей принять христианство.

В большинстве стихов отец и дети (преимущественно сын) разлучаются - по злой воле врагов ( Агрик и сын), злой воле сыновей (Иаков и Иосиф), по собственной и оттого дурной воле сына ( Блудный сын, молодец в Повести о горе-злочастии) и, наконец, по Божией воле ( Алексей- человек Божий, Иоасаф-царевич), но затем встречаются опять ( хоть и не во всех сюжетах). В этих разлуках и встречах отец не волен, но он их эмоционально переживает, а потому и со словом БАТЮШКА, и со словом ОТЕЦ в качестве субъектов - в гораздо большей степени, чем волевые действия, столь характерные для батюшки свадебных причитаний, - связаны глаголы, назвающие ритуальные действия встречи и расставания, выражения радости и горя ( при встрече: батюшка родимый взрадовался, берет сына за белые руки, целует во уста сахарны, проводит в белокаменны полаты), а потому главным сопровождающим эти действия и состояния атрибутом являются слезы: так, видя разодранную ризу Иосифа Прекрасного,

Заметим, что со словом ОТЕЦ больше, чем со словом БАТЮШКА, связывается сфера этического воспитания. Так, учение - всегда отцово:

Различны эпитеты к этим двум словам. Батюшка - родной: родимый, например,

Отец характеризуется объективными признаками старейший, милосердый:

а чаще всего не имеет никаких эпитетов.

Различия в стереотипах двух рассматриваемых слов становятся особенно очевидными в других значениях этих слов.

БАТЮШКА2 - 'компонент почтительно-ласковой номинации иерархически высокого лица (включая Бога) при обращении к нему': батюшка Никола Чудотворец, батюшка царь Костантин Сауйлович, батюшка Исус Христос:

ОТЕЦ 2, только в ед. ч. -'отец небесный, Бог, создатель мира, первое лицо Троицы'. Отец как первое лицо Троицы в старых общерусских стихах почти не появляется и практически не действует, его функции исполняет Христос, царь небесный. Отец упоминается в формуле Верую во Отца, Сына, Святого Духа, встречающейся в нескольких стихах, и в молитве Кирика в Стихе о Кирике и Улите:

Однако в старообрядческих стихах ОТЕЦ 2 появляется часто и имеет эпитеты и синонимы-эпитеты: небесный, всевышний, премудрый, прещедрый, бог беспорочный, любви, начало света, покровитель, Господь, Творец:

ОТЕЦ 3 - духовный отец, исповедник, лицо высокого уровня духовной иерархии:
Не пора ли тебе, человече, покаятися, / Призвати отца духовного / И вся свои злая дела исповедати?

ОТЕЦ 3 в старообрядческих стихах обычно проживает в пустыне, в келье. Все светлые силы отцов восхваляют и величают:

Наконец, ОТЕЦ 4 -' почтительная номинация главных элементов мира'. Используется для этой цели наряду со словом МАТЬ. Выбор зависит только от грамматического рода существительного, которого они характеризуют или о котором спрашивается. Для характеристики существительного женского рода употребляется слово МАТЬ, для существительных среднего и мужского рода - ОТЕЦ:

Таким образом, во всех значениях слов ОТЕЦ и БАТЮШКА присутствует признак 'почитание со стороны говорящего' как естественное следствие пребывания отца/батюшки на более высокой иерархической ступени.

В отличие от свадебных причитаний, где дочь идет по пути-дорожке из одного дома, от батюшки родного в другой дом, к батюшке нареченному ( свекру), и оба дома на земле, дети в духовных стихах совершают свой духовный путь от дома земного к дому небесному, от отца-родителя ко Всевышнему Отцу.

Литература

Байбурин 1983 - А. К. Байбурин. Жилище в обрядах и представлениях восточных славян. М., 1983.

Даль 1978 - В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. Т.1. М., 1978.

Ожегов 1984 -Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1984.

Невская 1993 - Невская Л. Н. Балто-славянское причитание. Реконструкция семантической структуры. М., 1993.

Славянские древности 1995 - Славянские древности. Этнолингвистический словарь под редакцией Н. И. Толстого. Т. 1. А-Г. М., 1995.

Тексты-источники

Бессонов П. Калеки перехожие. Вып. 1-6. СПб., 1861-1863.

Варенцов В.Сборник русских духовных стихов М.,1860.

Ляцкий Е. Стихи духовные. СПб., 1913.

Экспедиционный архив автора.