Была, жила в этом, нижнем дворе бабушка. И у неё начали болеть ноги. И я ей говорю, что сходи в лес, относ отнеси. Что почему ноги-то заболели, ведь по лесу ходили да на сенокосы ходили да всё. Что вот болят ноги, некакими лекарствами не помогаэт, ничего не помогаэт, ничего. И, значит, её там научили, какие слова тоже, не знаю. Вот которая мне от змеи давала эти слова, от укуса от змеиного. И, говорит, пошла. А там такой Шольский лоб, по шольской дороге такая низина, такая. И, говорит, дошла до Шольского ло́ба, попросила, значит: «Хозяин с хозяюшкой, значит, если от вас боль, дак там простите и заберите». И всё. И, говорит, зашумел как лес! И вышел на дорогу дед.

<Дед?>

Дед. И говорит: «Не от меня у тебя болит». Говорит, и оказалась я дома на крыльце.

<А как он выглядел, этот дед?>

Дак вот как? Кто её знает?

<А какой он был? Старенький совсем?>

Он старый. Он, ну, ну, она не… вот, ну, не… не говорила, что там согбенный или какой. Она говорит, здоровый, с бородой, старый. Но вот…

<Крепкий такой.>

Не согбенный, вот крепкий старик.